Вовчик считал себя старым лейтенантом. Потому что после четырехгодичного училища ходил лейтенантам второй год, Теперь он знал, почему для его отца самым смешным было выражение «наваристый солдатский борщ». А вот сообразительным Вовчик себя не считал и про то, что «необходимость обостряет разум», знал только из книг. Но шесть лет назад книги уступили место суровой повседневной жизни: Вовчик попал в армию.
Сначала все казалось невозможным. Как намотать портянки, чтоб не натереть мозоли? Как заправить кровать так, чтобы после обеда из-за тебя взвод не тренировался заправлять койки на время? И как подойти к командиру отделения строевым шагом, чтобы он не заставил тебя делать это снова и снова, каждый раз обрывая мерзким словечком «отствавить»? Как привыкнуть к обращению «эй ты, тормоз»?! И как отучить так называть себя, если не тормозить не получается? А просто дать в морду нельзя: запрещено.
В общем, для Вовчика было много невозможного. Одни проблемы отпадали, но на их месте возникали новые. Уже давно не ныли стертые ноги, никто не тыкал его в плохо заправленную кровать. И Вовчик понял, что это были проблемы, которые должны решаться сами собой. Вскоре выяснилось, что бывают и другие трудности.
Гром грянул неожиданно. За три дня до экзамена по физической подготовке объявили, что курс будет сдавать лыжный кросс. На прикидку Вовчик не попал: оказался в наряде. Так что в день экзамена он должен был встать на лыжи в первый раз в жизни. Ротный объявил, что лыжи будут готовиться централизованно, нечего всей роте осаждать каптерку, чтобы прикрутить крепления самолично, и что все будет сделано как обычно в армии: быстро и качественно.
Вовчик спустился в подвал за своими лыжами самый первый. На лыжной базе сидели два каптера и приделывали крепления. Один брал из кучи лыжи, забивал молотком недостающие шурупы и бросал лыжи в другую кучу. Второй расставлял лыжи по номерам.
- Что, отвертки нет? - посочувствовал Вовчик.
- Пошел ты!.. - хором ответили каптеры.
Вовчик вытащил со стеллажа свои лыжи и потащился с ними наверх.
После команды «Марш!» он быстро оказался в хвосте взвода. Он бежал, точнее шел, очень осторожно. Через метров триста Вовчик уже не видел впереди никого, зато сзади появился следующий взвод. Сразу несколько человек сели на хвост и орали: «лыжню»!! «Подумаешь, нужна мне ваша лыжня...» - подумал Вовчик и принял вправо, съезжая на целину. «Быстрее»! заорали сзади. Вовчик суетливо толкнулся палками, лыжи покатили быстрее. Он увидел, что съезжает в какую-то яму и подумал, что надо тормозить. Никак не вспоминались наставления, которыми пичкали его сотоварищи перед стартом. Всплыл только один совет: надо свести передние концы лыж вместе. Вовчик так и не вспомнил, для чего это делается. Скорость нарастала и медлить было нельзя. Он свел концы лыж, одна лыжа наехала на другую, и Вовчик увидел, как к нему стремительно приближается белое покрывало. В следующее мгновение он ударился лицом в наст. «Время»! - мелькнуло в голове. Ноги растопырились шире плеч, лыжи мешали сделать хоть что-то. Вовчик уперся руками в снег, оторвал голову от ледяной корки и начал вставать. На снегу он увидел красное пятно - видимо, был разбит нос .или губа - и тут наст под его руками проломился, руки провалились в снег по грудь и он снова ударился лицом в ледяную корку. Вовчик пошарил руками, но так и не нащупал земную твердь. Тогда он вытащил руки из-под снега, осторожно переполз в сторону и попытался встать. Наст проломился и Вовчик опять ударился лицом. Он снова отполз в сторону, уперся, провалился и ударился. Так продолжалось минут пять. А потом случился приступ ярости. Он изо всех сил дрыгнул ногами, пытаясь продавить лед и во что бы то ни стало встать на четвереньки. Раздался треск, корка льда проломилась под его телом, он упал куда-то, ободрав подбородок, и увидел перед собой белую стену. Теперь он твердо стоял на коленях в яме. Лыжи с оторванными креплениями остались где-то наверху. Из носа шла кровь. Вовчик обрадованно вскочил на ноги. Он оказался в снегу по грудь, но теперь выбраться из плена было делом двух минут. Радуясь освобождению и истошно ругаясь, Вовчик погреб на выход и ямы. Выбравшсь, взглянул на часы. В запасе оставалось шесть минут. Взвалив лыжи на плечи, он что было сил побежал лесом, срезая дистанцию. Он утопал по колено в снегу, лыжи цеплялись за ветки деревьев, а на груди еще мотылялся красный лоскут с номером 138. Минуты бежали, а Вовчик все греб и греб напролом, смахивая с лица струйки пота. Еще раз взглянул на часы и не поверил своим глазам: он шагал почти полчаса. Сомнений быть не могло, Вовчик заблудился. Отступать было некуда. Он пошел вперед, напряженно оглядываясь по сторонам. Ему повезло: навстречу бодро катился на лыжаx дедушка.
- Эй, дедуля! - прокричал Вовчик.
- Ну? - дедуля подъехал вплотную и оказался худощавым коротко стриженным дядькой.
«Не иначе, полковник какой-нибудь», - подумал Вовчик
- А где тут... Где училище? - все больше робея, спросил Вовка.
- По лыжне в обратную сторону, километра два. Ты что, тоже с соревнований?
- Ага... Нет...Я тут это... - промямлил Вовчик, комкая привязанный на груди номер. - Я вне конурса.
- Понятно, - серьезно сказал дедуля и по катил дальше.
Вовчик прибежал во время финиша последнего взвода в батальоне. Точнее, пришел из леса. Его уже собирались искать. За кросс он получил чистейшую двойку. Ему, правда, повезло, двойку в ведомость не поставили влепили трояк. Но испытать судьбу еще раз не хотелось. Вовчик стал разрабатывать ноу-хау.
Первую технологию он опробовал через четыре месяца. На дворе стоял май. Через десять минут Вовчик должен был получить увольнительную записку и сбежать на волю до вечера. И тут он нарвался на ответственного офицера. Забегая на третий этаж и уже чувствуя себя без сапог, без эмблем и прочей обязывающей ко всему фурнитуры, он чуть не сшиб на лестнице капитана Ревянко.
- Что, курсант? - Ревянко схватил своими клещами Вовку за руку выше локтя.
- Я, товарищ капитан... Переодеваться. В увольнение.
- Что? За мной, курсант! - и Ревянко потащил Вовчика вниз по лестнице. Он вывел Вовку на улицу и показал:
- Газон убрать. Траву прочесать граблями, мусор вынести. Вопросы есть?
- Нет, - ответил Вовчик, прикидывая время. Выходило не меньше часа. - Выполняйте.
Вовчик бросился в подвал, урвал в кладовой грабли и здоровую метлу.
Метлу спрятал на входе в казарму, за дверью. Ревянко встретил его довольной улыбкой. Вовка провел по траве граблями, за ними сразу потянулась всякая дрянь. Это обещало горы мусора.
- Энергичней, курсант! - крикнул Ревянко и, ухмыляясь, зашел в казарму. Как только он скрылся в дверях, Вовчик бросил грабли, схватил метелку и принялся шуровать ею. Трава ложилась ровненько, в одну сторону, аккуратно расчесываясь. Метла не цепляла мусор. Она его просто маскировала. Спустя пятнадцать минут Вовчик докладывал о выполнении задачи.
- Обманываете, курсант? - Ревянко явно не верил.
- Нет.
- Я поверю!
- Проверяйте.
Вовчик не сомневался, что капитан проверять будет как угодно, но на улицу не пойдет. Ревянка высунулся в окно. С высоты третьего этажа газон выглядел идеально.
- Хм. Вы меня удивляете. Переодевайтесь, - и капитан отстал от него.
Еще одно ноу-хау пришлось внедрить через неделю. Взвод услали работать. Задача была обычная - мусор. Опять тащился Ревянко. На лужайке лежало огромное бревно. Его велено было убрать. Сделать это вручную оказалось невозможно.
- Что, курсанты, кишка тонка? - лыбился счастливо Ревянка, нарезая круги вокруг пыхтевших над бревном двух десятков человек - Работаем или пока не сделаем, или до вечерней поверки, - и добавлял интеллигентно, - Гы-ыы-ы!
- А увольнение, товарищ капитан?
- А вы сначала бревно уберите!
- Пошел ты! - вполголоса ругался взвод.
Ревянко надоело болтаться без дела, он заполз в тенек и задремал. За час его сна Вовку осенило. Бревно откатили метров на пять, к трем большущим соснам. Подкопали под ним ямку и поставили напопа, а вокруг уложили куски дерна. Вышло вроде как четыре дерева. После этого Ревянко разбудили:
- Товарищ капитан, ваше приказание выполнено! - проорал ему на ухо замкомвзвод.
- Что? Обманываете меня, Волгин?
- Никак нет.
- Я проверю.
Он, все больше просыпаясь, наматывал круги по поляне, как индеец племени мумбу-юмбу, которому показали фокус с тремя наперстками, вывалив глаза и бормоча слюняво - и потому шепеляво - под поднос: «Этого не мовэт быть, не мовэт быть нuкогда»! Потом бегал по кустам вокруг, потом снова по поляне. Остановился он как раз между трех сосен и высоким пеньком.
Рассеянно поглядел по сторонам и промямлил:
- Волгин, это... взвод в роту...
После того дня капитана стали называть Деревянко.
А Вовчик продолжил разработки. Следующим достижением стал второй лыжный кросс. Идея была простая. Стартовали повзводно. На старте все обматывали лица до глаз шарфами и полотенцами, на головы надевали спортивные шапочки. Вовчик проделал то же самое и стартовал вместе с первым взводом. Когда на старт вышел его взвод, пятый, прошло двадцать минут. Людей проверяли по списку. За Вовку крикнули «я!», а он прошел уже полдистанции. Вовчик шагал потихоньку, не претендуя на лыжню, и финишировал со своим взводом в числе первых.
Потом он придумал еще много прибамбасов, которые спасали его в минуты испытаний. Труднее всего пришлось на государственных экзаменах. Вовчик был плановым троечником по эксплуатации боевых машин. Вообще-то Вовчик знал, что на самом деле он даже не троечник, а просто дерево. Но никому об этом не говорил. Несколько месяцев он искал обходныe пути к кафедре, но она оставалась неприступной. Вовчик с ужасом привыкал к мысли о том, что эксплуатацию придется зубрить. Но заставить себя было невозможно. Когда решающий день настал, он мужественно констатировал полное не знание предмета. Гениальная идея так и не родилась. Хотя Вовчик был уверен, что ничего не потеряно. Билет ему достался легкий. Он кое-что знал по всем теоретическим вопросам. А вот практика была убойной. Ему вот-вот нужно было идти отвечать, а решения не было. Он нервничал все больше и больше, и тут на помощь пришел Сашка. Сашка был его другом и спасательным кругом.
- Дай билет, - прошептал он, сидя сзади.
- Последний вопрос, - протянул билет Вовчик
Через пару минут Сашка вернул билет с запиской. В записке была революционная идея. Но чем больше до Вовчика доходила суть, тем больше он ужасался вытаращенными глазами посмотрел он на Сашку. Тот прошипел:
- Не ссы!
Когда Вовчик ответил комиссии теорию, он зажал себя в кулак и прочитал практическое задание. Предложение было очень уж длинное, а смысл короткий: надо было спустить воздух из ската бронетранспортера. БТР стоял к комиссии правым по ходу бортом. Вовчик решительно обошел машину и оказался у противоположного, левого, борта. Комиссия озадаченно привстала со стульев, но Вовка действовал быстро. Стоя за машиной, опустился на колени и сердито, что было силы, прошипел:
- П-с-с-с-с-с-с-с-с!
Встал, обошел БТР и доложил:
- Товарищ генерал-лейтенант! Курсант Аверин ответ на билет закончил.
Комиссия посмотрела озадаченно-обалденно и поставила ему общую четверку.
Через три года после выпуска Вовчик принял роту и стал совсем другим человеком. Все самое главное о службе он знал. Вочик знал, что военные делятся на две категории и бывают или умным,, или красивым.. Он убедился в том, что его отец ошибался, когда говорил, будто выражение «военная мысль» обозначает то, чего не существует в природе. Еще он знал, что в армии невозможного нет, и это правило имеет только три исключения: невозможно списать с книг учета части висящие на ротном лом, сейф и стальной шлем. Впрочем, когда он стал старым командиром роты, он узнал, что и это тоже можно.
